Что такое муза? Мы говорим: Вера Холодная - муза немого кино, Анна Ахматова - муза плача, Вера Берггольц - муза ленинградской блокады... Женщина, в жизни и самом облике которой воплотилось нечто существенное, но чего словом выразить невозможно... Сам дух явления, принявший черты конкретного человека. И если такая женщина становилась подругой выдающегося художника, то её имя входило в историю искусства. Такой была Форнарина для Рафаэля, Саския - для Рембрандта, Елена Форумен - для Рубенса. Но были и другие...

Данте Габриэль Роззетти, глава английский прорафаэлитов, и Лиззи Сиддаль - люди, судьбы которых предстают перед нами как "хорошо написаный сюжет", будто они жили по законам искусства, которое создавали. Вобщем, тако оно и было...
Роззетти - англичанин итальянского происхождения словно привил английскому искусству итальянскую ветвь, давшую экзотические и прянные цветы прорафаэлитства. Поклонники красоты, прорафаэлиты искали её в грезах поэтической души и в далеком дорафаэлевском прошлом. Предметом изображения на их полотнах становится мистически окрашеный мир старинных легенд. Поэтическая реальность. Сновидения и смутные состояния души. Картины прорафаэлитов волнуют, подобно сладкому, но слишком насыщеному аромату, когда нежная греза обретает силу колдовских чар.
Роззетти имел почти гипнотическое влияние на друзей и поклонников, круг которых был черезвычайно тесен. Он одарен как живописец, поэт, ессеист... Блестяще начавший и быстро обретший славу художник, вскоре перестает участвовать в выставках, работает лишь для самых близких. Он пишет ночами и спит днем. Логика его напряженной внутреней жизни со стороны выглядит эксцентричной. Таковы были и его отношения с Музой.
В 1850 году Роззетти знакомится с молоденькой модисткой Элизабет Сиддаль. С этого момента воображение художника питают лишь лавроносный профиль обожаемого им Данте и мистически чувственный образ Лиззи. В других моделях он не нуждался. Остается удивлятся, как метко Судьба послала ему женщину с такой внешностью. В её облике ... словно концентрировалась вся эстетическая программа прорафаэлитов.
Элизабет Сиддаль была красива... до ужаса. Что следует понимать буквально. Её густые пышные волосы обладали тем золотисто-красным оттенком, что так любили венецианские живописцы. Двумя тяжелыми крыльями волосы опускались на спину, завиваясь крупными, светлеющими на концах локонами. Взгляд огромных глаз был мутен и зорок одновременно. Она будто спала с открытыми глазами: видела все - и ничего не видела. Взор ангела или... медузы Горгоны. Четко вылепленые черты лица с необыкновенно выразительным ртом. Красные, как гранат, резко очерченые губы с глубоко опущеными уголками... Улыбка была ей не к лицу. Что-то беспощадное и жадно чувственное выражалось в лини этих губ. Контраст немигающих, будто устремленных за пределы реальности глаз и сладострастного рта создавал эффект какой-то "потусторонней чувствености". Элизабет была воплощением губительной и сладкой страсти.
Тайный брак Роззетти с Сиддаль длился 7 лет. В 1857 году они обручились, а спустя три года официально поженились. Но не проходит и двух лет после свадьбы, как Лиззи умирает.
Розетти потерял жену, но не расстался со своей музой. Фактически он один в один повторяет судьбу боготворимого им Данте, посвятившего творчество Беатричче. Художник продолжает писать Лиззи как и прежде.
Не разграничивавший поэзию и живопись, жизнь и искусство Роззетти, хороня Элизабет, кладет в гроб готовившуюся к изданию рукопись стихов, посвященых жене, которая была в одном экземпляре. Почти 8 лет друзья и почитатели добиваются от него издания именно этой рукописи. Наконец, он дает разрешение на вскрытие могилы. За эксцентричным сюжетом следит вся Англия. Сборник расходится в 10 дней, затем - выдерживает еще 6 изданий. Нелюдимый, замкнутый, равнодушный к славе Роззетти пользуется всеобщим вниманием.